Твою силу чувствуют изнутри, она подавляет, подчиняет, заставляет восхищаться или же взбеситься, почувствовав серьезного соперника, которому обидно проиграть. В своем поведении ты всегда остаешься галантным, рассудительным, не бросающимся в неожиданные крайности, не спускающимся до низостей, и тем больше располагаешь к себе окружающих. Я не вижу в тебе надменности и снобизма, ты не ведешь себя свысока с теми, кого в сложившемся обществе относят к низшим слоям. У тебя есть своя точка зрения, и ты не прогибаешься под массовые влияния - ты создаешь свои, и массы следуют уже за ними. Тебя нельзя охарактеризовать, как порывистого человека, подвластного переменам настроения, ты предпочитаешь холодное рассуждение над проблемами эмоциональным всплескам, но иногда, когда все идет не по плану или у тебя не получается просчитать все наперед, узкий круг доверенных, близких, видит твои проявления слабости, включающие в себя разбрасывания предметов и банальный крик. Невозможность овладеть ситуацией ломает тебя изнутри, но знать об этом лишним ушам совершенно не обязательно, это нас и сближает. Ты ценишь семейные узы, думаешь о чувствах других, но иногда так увлекаешься своими играми, шахматными фигурами где служат реальные люди, что забываешь о последствиях, и потом горько расплачиваешься за принятые решения. Мне кажется, ты не слишком силен в понимании эмоциональных переживаний других, точнее, не можешь оценить масштаб ущерба, которые могут принести какие-то решения. Для тебя цель оправдывает средства, и при рассмотрении ситуации с логической стороны, наверное, так оно и есть, но ты упускаешь важные детали. Например, то, что, раз услышанная человеком фраза, может навсегда засесть у него в голове, и стать причиной для самонакручивания, а потом и вырасти в обиду к твоей персоне. В таких ситуациях я всегда играю роль консультанта, который пытается обратить твое внимание на эмоциональную составляющую людей. Жаль только, что нередко ты советуешься со мной уже после принятых мер. Ты также постоянно склонен к анализу происходящего, переосмыслению своей позиции, ты голоден до новых идей и мнений, которые расширяют твой кругозор. Три раза за свою жизнь я становилась очевидцем тех моментов, когда подобный анализ приводил тебя к совершенно иному мировозрению, и тогда ты казался едва ли не безумцем, который утверждал, что до этого момента был слеп, но теперь прозрел и понимает все по-настоящему.
Мне кажется, изначально тебя выбесила весть о том, что, как оказывается, твой ушедший с головой в магловский мир и не контактировавший с родными брат матери, дядюшка-сквиб, имеет дочь, она владеет магией, да еще и поступает с тобой в Колдовстворец в один год (будь не ладна эта система поступления исключительно с одиннадцатью годами к моменту наступления первого сентября). Ты привык быть единственным ребенком в семье, и также привык быть единственным внуком, а теперь кто-то покушался на твое место в сердцах всех этих людей, да еще и так внезапно. Я отчетливо помню твоё поведение за ужином, когда я впервые появилась у бабушки с дедушкой в гостях в августе далекого две тысячи шестого года. Нам было всего по одиннадцать, но уже тогда была очевидна та разница в воспитании, поведении и суждениях. Мне кажется, все переменилось после того, как ты понял, что я попала совершенно в другой мир, далека от светских игр и просто пытаюсь осознать своё место в этой сложной системе. Я стала для тебя никак не первым по счёту соперником, а, пускай и не сразу, тем, кому можно доверить свои личные суждения, ведь наши родные так долго повторяли, что семья - это единственные, кто никогда не воткнёт острый нож в спину. Для того, чтобы мы сошлись характерами, протоптали путь к близкому общению, дружбе и вере семейным ценностям, прошло немало времени, и все же, я рада, что все вышло именно так. Иногда мне кажется, что главной причиной того, что ты пересмотрел своё отношению ко мне, стал тот факт, что я никогда не просила тебя о помощи, ложась тяжким грузом, который тянул ко дну на основаниях родства. Я также постоянно размышляю о том, что моя жизнь могла сложиться совсем иначе без твоего существования, опеки, периодических поучений, но вечного стремления направить меня в нужную сторону, правда, в этом я тебе никогда не смогу признаться.